В Сургуте снова открыто громкое уголовное дело. Арестованы бывший замглавы города Виталий Шаров и действующий директор департамента имущества Алексей Дворников – по версии силовиков, они превысили служебные полномочия и способствовали продаже здания «Агентства воздушных сообщений» по заниженной цене. Почему эта сделка вызывает столько вопросов? Каковы последствия для города? И возможно ли вернуть объект в муниципальную собственность?
Журналисты Дмитрий Щеглов и Тарас Самборский разбирают историю, которая касается не только администрации города и правоохранителей, но и каждого сургутянина.
Дмитрий Щеглов: В Сургуте очередное задержание бывших и настоящих чиновников. Не так давно, на минувшей неделе, следователи пришли в городскую мэрию. Стало известно о том, что арестованы бывший заместитель главы города Виталий Шаров и руководитель Департамента имущества сургутской администрации Алексей Дворников. Следователи считают, что они превысили должностные полномочия – группой лиц по предварительному сговору – все это может привести к сроку от 3 до 10 лет лишения свободы. И речь о том, что, по версии следствия, Шаров и Дворников способствовали тому, что город продал «Агентство воздушных сообщений» за невысокую цену, заниженную цену, 125 миллионов рублей.
Обсудим эту историю, потому что это, во-первых, важно, во-вторых, про «Агентство» мы говорили неоднократно. Меня зовут Дмитрий Щеглов. Мой коллега-журналист Тарас Самборский на связи. Привет, Тарас.
Тарас Самборский: Привет, Дима. Привет всем, друзья.
Д.Щ.: Ну что ж, что происходит: у нас, значит, бывший глава города Андрей Филатов находится под, или он уже под домашним арестом, но так или иначе он под следствием. Вот теперь еще два чиновника у нас находятся под следствием. Видимо, у них разные сферы того, почему они оказались в той ситуации, в которой они оказались. Тем не менее сейчас речь про «Агентство». Что думаешь?
Т.С.: Первое – я думаю, что, скорее всего, связь между уголовным преследованием Андрея Филатова и уголовным делом против Андрея Шарова…
Д.Щ.: Виталия Шарова.
Т.С.: Виталия, прошу прощения, и Алексея Дворникова есть. Сейчас мы это разберем, почему. Собственно, к делу Шаров-Дворников: оно неожиданное. С другой стороны, сделка по продаже «АВС» нам казалась изначально заниженной – это факт. Мы об этом…
Д.Щ.: Ну, она, во-первых, была плохой просто, просто плохой, структурно, и еще и за маленькие деньги, да, это точно.
Т.С.: Да, она была невыгодна городу вот просто со всех точек зрения. И решительность, с которой этот объект муниципального имущества, а я замечу, что это очень знаковый объект муниципального имущества, пожалуй, что из всех муниципальных объектов – мы не будем брать театр, здание филармонии – вот из таких коммерческих объектов это, пожалуй, самый что крупный объект и лакомый. Соответственно, мы сразу говорили о том, что городу невыгодно продавать подобный объект на центральном месте. Город должен его использовать для развития социальной среды. Тогда и наш коллега Эдуард Иваницкий высказывался, многие высказывались, и вот наш постоянный комментатор Александр Коновалов тоже написал большой пост на эту тему, мы его публиковали. Но что произошло, то произошло. Такую сделку, конечно же, однозначно абсолютно никакой директор ДИЗО, даже если он это делает вместе со своим куратором, заместителем главы города по имущественному комплексу, провернуть не в состоянии.
Д.Щ.: Естественно.
Т.С.: Поэтому мне кажется предъявленное обвинение Дворникову и Шарову, ну, я здесь больше за Дворникова, потому что в целом фигурирует здесь ДИЗО, надо понимать.
Д.Щ.: Депимущества, да, сейчас он там без земельных отношений, а только имущества, ну, так или иначе.
Т.С.: Провернуть подобную сделку директор ДИЗО не может не то чтобы юридически, а организационно. Это невозможно, потому что без решения высшего руководства муниципалитета ни один фонарный столб продан не будет. Вот тут вот давайте разберем по порядку, как вот вообще происходят эти процедуры продажи муниципального имущества.
Кто-то из комментаторов уже сказал: «Ну а вот это же Дума принимала решение, вообще тут при чем администрация города? А Думой кто у нас тогда руководил? А-а-а, так это вообще…» И вот есть анонимные Telegram-каналы, которые я не буду рекомендовать к прочтению в силу их очень такой немалой фейковой направленности, но тем не менее их все-таки читают, их читают чиновники, элита, на них обращают внимание, но вот так вот заочно я бы хотел бы откомментировать вот этот тезис, потому что он очень важный и принципиальный. Я на него тоже чуть было не повелся, но тут надо разобраться, поговорить с экспертами, поговорить просто с людьми, которые знают тему муниципального имущества, юридические риски, ведут эти юридические дела по муниципальному имуществу. Такие юристы есть, и такие управленцы есть. Пожалуйста, берите телефон, разговаривайте, встречайтесь, вам все объяснят. Дума города Сургута, как и любого муниципалитета, не занимается распродажей имущества.
Д.Щ.: Она дает одобрение на это.
Т.С.: Да, она в рамках той или иной приватизационной программы – как правило, это все связано с некими федеральными программами – дает разрешение на отчуждение фактически муниципального имущества. Это рамочное решение, и Дума здесь никаким образом не участвует собственно в процедуре продажи этого имущества, совершенно никак. Это рамочное решение, соответственно, всякие намеки на то, что депутаты несут за это ответственность, в данной истории (к сожалению или к счастью – тут каждый смотрит со своей стороны) неуместны. Дума выполнила свою функцию. Дума, на тот момент во всяком случае, имела полномочия согласовывать мэрии, управляющей команде города продажу своего городского имущества, что она и сделала.
А дальше уже идет административная работа чиновников на разных уровнях. И, безусловно, самый главный уровень, самый верхний уровень – это глава города, первое лицо, которое определяет стратегические задачи, преследуемые муниципалитетом при продаже того или иного объекта. Просто так продать муниципальный объект для того, чтобы забросить в городскую казну некую сумму, элементарно глупо. Это неквалифицированное решение, оно очень поспешное.
И вот здесь вот мы подходим к главному: «Агентство воздушных сообщений» действительно продано за бросающуюся в глаза маленькую сумму. Ну, 125 миллионов рублей, о чем вы говорите, если ремонт одного крыльца городской администрации стоил 25 миллионов рублей? А здесь имущественный комплекс, очень метражный, находящийся в «золотой миле» муниципалитета, коммерчески очень привлекательный даже с учетом всей его изношенности, требуемых инвестиций в реконструкцию и так далее. Это коммерчески привлекательный объект, центр города – точка. И он не может стоить 125 миллионов рублей. Но если мы говорим о том, какую стратегическую задачу руководство города ставило перед своей командой и с какой стратегической задачей оно выходило на суд общественности, вот если мы это рассматриваем, то мы приходим к простому выводу: ни о какой более или менее понятной и приемлемой для горожан и для города стратегии при продаже «Агентства воздушных сообщений» не существовало. Просто не было. Его продали для того, чтобы на тот момент, по-моему, 45-миллиардный бюджет города Сургута пополнился аж 125 миллионов рублей, то есть это сколько процентов? 45, 10% – 4,5 миллиарда, считаем, да, 1%...
Д.Щ.: 450 миллионов.
Т.С.: 1%. Это меньше 0,3%, там, 0,2% с копейками. Ну это совершенно ничтожные деньги для того, чтобы город навсегда распрощался с одним из ключевых своих муниципальных объектов, из которого можно было бы сделать школу, дополнительное образование, коворкинг-центр, выставочную галерею, картинную галерею, я не знаю, школу искусств, которых нам не хватает. И депутаты по своим округам бьются, выпрашивают деньги на строительство этих школ несчастных, художественных, музыкальных, спортивных центров.
Это может быть все что угодно, что работает на город, то, что социализирует его. Вот стратегически прежнее руководство города приняло подобное решение, продавило его. Тогда, кстати, и заместитель города по финансам что-то говорил на эту тему, как нам необходимы эти деньги.
И все, кто наблюдал за ситуацией с продажей «Агентства воздушных сообщений», понимали одну очевидную вещь: что-то тут не так. Вот абсолютно притворная сделка, абсолютно ненужная городу, неактуальная, да и еще, как выясняется, за цену, мягко говоря, вызывающую вопросы.
Теперь подходим к главному – это я сейчас говорил о стратегии при продаже – соответственно, какова роль руководства, высшего руководства города при таких сделках. Вот мне видится, что руководитель города должен, продавая подобные объекты, да и вообще любые муниципальные объекты, смотреть далеко вперед, на годы и на десятки лет вперед, для того чтобы сделать населению города хорошо. И мы видим, что эта задача не была выполнена. Продажа «Агентства воздушных сообщений» за 125 миллионов не делает городу хорошо. Никак, вот просто никак, на бюджет города это не влияет, на социализацию города это не влияет, на развитие пресловутого гуманитарного капитала, городского, не влияет.
Коммерческая недвижимость, городская, уходит в частную коммерческую недвижимость, и мы там получим пару отделений банков, которые будут выдавать кредиты населению и обеднять население тем самым, потому что банки, к сожалению, демонстрируют здесь не очень тоже гуманный подход к своим клиентам, ну, «Пятерочки», «Магниточки» и так далее прочее, наливайки. То есть все, что там может возникнуть, мы себе четко очень представляем.
Вот город не сформулировал никакой задачи, руководство города, для того чтобы городу и горожанам было хорошо. Это была очень плохая сделка. А теперь второе – участие в этом процессе остальных лиц. Кто-то из комментаторов задал формально логичный вопрос о том, что почему прокуратура не предотвратила подобное, потому что прокуратура должна отслеживать подобные сделки, проводить согласовательные процедуры на стадии еще думских вот всех обсуждений. А на самом деле это не так. У прокуратуры нет согласовательной функции по муниципальным решениям. Прокуратура – это орган надзора. Она надзирает за совершенными действиями чиновников.
Д.Щ.: Ну да. Она может предостеречь, конечно, но это обычно не касается…
Т.С.: Может, есть такая форма – представление главе города или председателю Думы, представление о возможном нарушении законодательства. Но конкретно в этой истории я даже не представляю, как прокуратура могла предусмотреть, предвидеть нарушение законодательства, если постановление городской Думы осуществлено, принято в рамках действующего законодательства Российской Федерации. Приватизацию законодательство Российской Федерации разрешает и поощряет. Городская администрация формально провела все процедуры для продажи, то есть есть экспертная оценка цены, есть какая-то там еще экспертиза этой экспертной оценки. То есть понятно, что бумажками-то муниципалитет обложился. Они же не с бухты-барахты продали за мешок наличных денег.
Ну, следствие считает, предполагает, что, видимо, и мешок наличных денег присутствовал, но здесь вещь недоказуемая, мы уж точно не следователи, мы эту часть обсуждать не беремся. Но низкая цена указывает на явное допущение подобного предположения.
Д.Щ.: Ну да.
Т.С.: Значит, прокуратура тоже отходит в этой истории немножко на боковую позицию, то есть предотвратить эту продажу было нельзя. Но тут есть третий момент, аспект: об этом «Агентстве воздушных сообщений» город говорит несколько лет. Первая попытка его слить из муниципальной собственности…
Д.Щ.: Кстати говоря, тоже закончившаяся…
Т.С.: Закончившаяся совершенно конкретными уголовными делами, и руководитель аппарата городской Думы просто сидел. Опять-таки я предполагаю, что он сидел за кого-то, но это лишь предположение. Это лишь предположение. Значит, история была громкой на протяжении многих лет, и почему бы тем органам, которые не очень привыкли афишировать свою рабочую повседневную деятельность, не последить за всей цепочкой при осуществлении подобного вот приватизационного акта? Ну, я думаю, что они этим, собственно, и занимались. Поэтому, как говорят вот в силовых структурах, ну и в чиновничьей среде, пасли эту сделку, видимо, уже сильно заранее. И когда сложились все бумажки в одну какую-то картину, было принято решение о возбуждении уголовного дела.
Здесь четвертая часть нашей истории: вот в пропорциях распределить роль и ответственность всех участников, о которых следствие заявляет. На данный момент мы видим, что этих участников два – это Шаров, это Дворников. Можно предположить, что как минимум по этому делу следствие задает вопросы и бывшему главе города Андрею Филатову.
Д.Щ.: Надо полагать.
Т.С.: Можно предположить, потому что это абсолютно логично, потому что без решения Филатова, без решения главы города приватизация бы не состоялась. А при приватизации любого муниципального объекта ДИЗО или имущественный департамент является лишь одним из многих звеньев, участвующих в этом процессе, и звеньев не самых главных. Еще раз, если это преступная сделка, то организовать ее на своем уровне никакой ДИЗО не может. Он просто не проведет продажу такого объекта через свое ведомство. Без мэра, без его заместителей, кураторов этого вопроса, без решения Думы провести сделку какой-то Дворников не в состоянии.
Соответственно, я Алексею Дворникову в этой истории уделяю не главную роль. И я очень боюсь, что кто-то хотел бы его сделать козлом отпущения. И вероятнее всего, на каком-то этапе какого-нибудь следствия где-нибудь кто-нибудь начинает просто сваливать ответственность просто на подчиненных, на других участников, формальных участников, этого процесса с тем, чтобы немножко облегчить свою участь.
Безусловно, ни с Виталия Шарова, ни с Алексея Дворникова никто не снимает ответственности за то, что, возможно, при продаже «АВС» был нарушен закон. Ну, они же все-таки понимают, на какой они работе находятся и какая у них ответственность за принимаемые решения. Соответственно – не «соответственно», а «но» – здесь надо просто следить за вот уровнем ответственности и объемом той ответственности, которую каждый участник этого процесса, этой сделки проводил.
Пятое – как будут развиваться события дальше? Этого не знает никто, потому что мы не понимаем действительно, речь идет о приватизации – о продаже вернее, не приватизации, это продажа, коммерческая продажа – о продаже этого одного объекта или о более широком следствии в отношении более широкого круга лиц и более широкого числа объектов. Вот просто пока следствие ничего об этом не говорит, и мы поэтому тут вынуждены догадываться. Вероятнее всего, и Дворников, и Шаров пойдут – я так предполагаю, вот поговорив с юристами, кто ведет подобные дела и разбирается в подобных проблемах, сталкивался с этим и на муниципальном уровне, и на федеральном – вероятнее всего, они пойдут на сотрудничество со следствием.
Если от этой сделки… я очень хочу в это просто верить, надеяться, я одного из фигурантов знаю очень много лет и могу его охарактеризовать положительно, исключительно как человека, как работника, как муниципального служащего, он большую карьеру сделал в Сургуте, причем такую достаточно честную и без шлейфа коррупционных скандалов, я имею в виду Дворникова, а Виталия Шарова я не знаю, я его видел один раз в жизни, не знаю его совершенно, значит… Но я не защищаю сейчас Дворникова, я просто анализирую эту ситуацию, как бы это все могло развиваться.
Если они не взяли откат, если ситуация для них честная, то сделка со следствием – сотрудничество вернее со следствием – это очень хороший вариант для того, чтобы из этой истории выйти если не сухими, то более или менее без каких-то тяжелых потрясений и потерь, потому что 3-10 лет – это очень серьезная вещь и как бы неприятная история. Так что будем смотреть дальше за всем, как это будет происходить.
Д.Щ.: Интересно еще, захочет ли кто-нибудь – и получится ли в принципе это сделать – признать эту сделку незаконной и откатить все обратно и вернуть городу «Агентство». Если бы так это случилось, наверное, это было бы даже неплохо. Но как бы это просто такое маленькое предположение, не знаю, насколько это возможно, это потому что сложный юридический вопрос.
Т.С.: Ну, это надо рассматривать, потому что здесь юридически это вот историю с тюбиком и зубной пастой, конечно, напоминает. Бюрократическая машина работает не так, как вот мы, простые люди, себе это представляем. Как только начинается ход какого-то процесса, первая бумажка родилась, вот первая, еще нет конечного результата, уже на этом этапе остановить бюрократический процесс очень трудно, иногда невозможно. А он уже совершился. Не знаю, может быть, эта сделка будет опротестована. Опять, а кто кому будет возвращать какие деньги? Ну, там много, много, много вылезет нюансов.
Д.Щ.: Посмотрим, да. Это история, скорее всего, на годы, так что…
Т.С.: Урок такой из этой истории, вот урок очень простой: город, вернее руководство города, должно думать о городе, оно должно думать вперед на десятилетия. Вот мы продадим «АВС», мы продадим или снесем «Аврору» или Дом пионеров, или мы сносим, к чертовой матери, железнодорожный вокзал (это, правда, федералы, но голос-то город имеет), а что будет вместо, а какую пользу горожане от этого получат, а как мы этим решением развиваем наш социальный ландшафт?
Вот чем должен заниматься город. А не деньгами, не деньгами, ни личными, ни даже городскими. То есть если бы «АВС» продали за 3 миллиарда, я понимаю, да, вот это вот дело, ну, за 1 миллиард, называя цифру справедливую, где-то в районе 1 миллиарда, вот за 1 миллиард – ну, пожалуйста. Потому что такую площадь вы не построите за рубли – невозможно, невозможно. А когда вы продаете за сущие копейки – это нанесение городу, конечно же, ущерба. Я говорю не как следователь о нанесении ущерба материального, я здесь не специалист, а как горожанин. Это нанесение городу ущерба. Город теряет объект, который мог бы очень хорошо служить горожанам еще десятки лет вперед. Вот и все.
Д.Щ.: Да. Ну, что ж, дорогие друзья, пожалуйста, пишите свои мнения по этому поводу, что думаете обо всей этой истории, кого нужно еще там, нужно ли кого-то привлекать еще по этому кейсу, и надо ли возвращать «Агентство» в город. Также ставьте «лайки», читайте расшифровку нашего разговора у нас на сайте (ссылка есть в описании), и до новых встреч. До свидания.
Т.С.: Спасибо всем, друзья. Всем пока.